10 стихов о войне, которые заставят задуматься каждого 

Война ударила молотом по всем - стар и млад оказались под этой неистовой лавиной смерти. Казалось, уж не было места ни любви ни творчеству. Однако, люди умудрялись жить, любить и творить не смотря на ежедневную борьбу с "фашистом", которую сегодня называем Великой отечественной войной.

Поэты-фронтовики, термин, который родился в годы Великой отечественной войны. Молодые советские поэты, которые оказались на фронте по воле судьбы и своей воли писали стихи. В этих стихах отражена жестокая реальность тех дней.

Некоторые поэты погибли на фронте, оставив после себя стихи о Великой отечественной войне, другие прожили дольше. Однако, жизнь после фронта для многих была короткой, как говорил один из поэтов-фронтовик Семён Гудзенко"Мы не от старости умрем, - от старых ран умрем."

Кто может сильнее и точнее выразить то, что происходило в те военные годы, чем тот, кто сам был свидетелем и участником этих страшных событий?

В этой статье мы постарались собрать самые сильные стихи поэтов -фронтовиков о Великой отечественной войне, о событиях и людях, оказавшихся историей этого страшного времени.

Семен Гудзенко

МОЕ ПОКОЛЕНИЕ

Нас не нужно жалеть, ведь и мы никого б не жалели.
Мы пред нашим комбатом, как пред господом богом, чисты.
На живых порыжели от крови и глины шинели,
на могилах у мертвых расцвели голубые цветы.

Расцвели и опали... Проходит четвертая осень.
Наши матери плачут, и ровесницы молча грустят.
Мы не знали любви, не изведали счастья ремесел,
нам досталась на долю нелегкая участь солдат.

У погодков моих ни стихов, ни любви, ни покоя -
только сила и зависть. А когда мы вернемся с войны,
все долюбим сполна и напишем, ровесник, такое,
что отцами-солдатами будут гордится сыны.

Ну, а кто не вернется? Кому долюбить не придется?
Ну, а кто в сорок первом первою пулей сражен?
Зарыдает ровесница, мать на пороге забьется,-
у погодков моих ни стихов, ни покоя, ни жен.

Кто вернется - долюбит? Нет! Сердца на это не хватит,
и не надо погибшим, чтоб живые любили за них.
Нет мужчины в семье - нет детей, нет хозяина в хате.
Разве горю такому помогут рыданья живых?

Нас не нужно жалеть, ведь и мы никого б не жалели.
Кто в атаку ходил, кто делился последним куском,
Тот поймет эту правду,- она к нам в окопы и щели
приходила поспорить ворчливым, охрипшим баском.

Пусть живые запомнят, и пусть поколения знают
эту взятую с боем суровую правду солдат.
И твои костыли, и смертельная рана сквозная,
и могилы над Волгой, где тысячи юных лежат,-
это наша судьба, это с ней мы ругались и пели,
подымались в атаку и рвали над Бугом мосты.

...Нас не нужно жалеть, ведь и мы никого б не жалели,
Мы пред нашей Россией и в трудное время чисты.

А когда мы вернемся,- а мы возвратимся с победой,
все, как черти, упрямы, как люди, живучи и злы,-
пусть нам пива наварят и мяса нажарят к обеду,
чтоб на ножках дубовых повсюду ломились столы.

Мы поклонимся в ноги родным исстрадавшимся людям,
матерей расцелуем и подруг, что дождались, любя.
Вот когда мы вернемся и победу штыками добудем -
все долюбим, ровесник, и работу найдем для себя.
1945

А. Твардовский

Я знаю, никакой моей вины
В том, что другие не пришли с войны,
В то, что они — кто старше, кто моложе —
Остались там, и не о том же речь,
Что я их мог, но не сумел сберечь, —
Речь не о том, но все же, все же, все же...

Когда пройдешь путем колонн
В жару, и в дождь, и в снег,
Тогда поймешь,
Как сладок сон,
Как радостен ночлег.

Когда путем войны пройдешь,
Еще поймешь порой,
Как хлеб хорош
И как хорош
Глоток воды сырой.

Когда пройдешь таким путем
Не день, не два, солдат,
Еще поймешь,
Как дорог дом,
Как отчий угол свят.

Когда — науку всех наук -
В бою постигнешь бой, —
Еще поймешь,
Как дорог друг,
Как дорог каждый свой -

И про отвагу, долг и честь
Не будешь зря твердить.
Они в тебе,
Какой ты есть,
Каким лишь можешь быть.

Таким, с которым, коль дружить
И дружбы не терять,
Как говорится,
Можно жить
И можно умирать.

1943

Наш долг пронести светлую память о подвигах, совершенных нашими соотечественниками, во время Великой Отечественной войны.

Стихи о войне, которые учат наши дети, пожалуй самый лучший способ воспитать чувство патриотизма к нашей Родине. 

***

Муса Джалиль

В ЕВРОПЕ ВЕСНА

Вы в крови утонули, под снегом заснули,
Оживайте же, страны, народы, края!
Вас враги истязали, пытали, топтали,
Так вставайте ж навстречу весне бытия!

Нет, подобной зимы никогда не бывало
Ни в истории мира, ни в сказке любой!
Никогда так глубоко ты не промерзала,
Грудь земли, окровавленной, полуживой.

Там, где ветер фашистский пронесся мертвящий,
Там завяли цветы и иссякли ключи,
Смолкли певчие птицы, осыпались чащи,
Оскудели и выцвели солнца лучи.

В тех краях, где врага сапожищи шагали,
Смолкла жизнь, замерла, избавления ждя.
По ночам лишь пожары вдали полыхали,
Но не пало на пашню ни капли дождя.

В дом фашист заходил -- мертвеца выносили.
Шел дорогой фашист -- кровь дорогой текла.
Стариков и старух палачи не щадили,
И детей людоедская печь пожрала.

О таком исступленье гонителей злобных
В страшных сказках, в преданьях не сказано
слов
И в истории мира страданий подобных
Человек не испытывал за сто веков.

Как бы ночь ни темна была -- все же светает.
Как зима ни морозна -- приходит весна.
Эй, Европа! Весна для тебя наступает,
Ярко светит на наших знаменах она.

Под пятою фашистскою полуживые,
К жизни, страны-сироты, вставайте! Пора!
Вам грядущей свободы лучи заревые
Солнце нашей земли простирает с утра.

Этой солнечной, новой весны приближенье
Каждый чувствует чех, и поляк, и француз.
Вам несет долгожданное освобожденье
Победитель могучий -- Советский Союз.

Словно птицы, на север летящие снова,
Словно волны Дуная, взломавшие лед,
Из Москвы к вам летит ободрения слово,
Сея свет по дороге,-- Победа идет!

Скоро будет весна...
В бездне ночи фашистской,
Словно тени, на бой партизаны встают...
И под солнцем весны --
это время уж близко! --
Зиму горя дунайские льды унесут.

Пусть же радости жаркие слезы прорвутся
В эти вешние дни из мильонов очей!
Пусть в мильонах сердец истомленных
зажгутся
Месть и жажда свободы еще горячей!..

И живая надежда разбудит мильоны
На великий подъем, небывалый в веках,
И грядущей весны заревые знамена
Заалеют у вольных народов в руках.

Февраль 1942 г. Волховский фронт

Поэтов-фронтовиков относят к особенной касте среди всех поэтов. Люди, которые не умеют лгать, приукрашать и подстраиваться. Стихи о Великой отечественной войне, которые созданы поэтами-фронтовиками сложно читать без слез. Эта поэзия настолько сильна, что во время прочтения чувствуешь, как комок подступает к горлу, глубоко и сильно ударяют по воображению сцены описанные в этих стихах.

В. Стрельченко, А.Твардовский, Б.Слуцкий, Ю. Левитанский, С.Гудзенко, Ю. Друнина, Е.Винокуров и еще много много имен и фамилий известных поэтов, которые издавались в книгах и журналах, и тех, что не были известны широкой публике, издававшихся в местных газетах России. Все они не смотря на свой "поэтический калибр" были одним целым, поэтами, которых объединила война и поэзия.

***
Обойщиков Кронид Александрович
БАЛЛАДА О ЛЮБВИ

В студёном небе мы летали,
Закат был северный в крови,
Мы всё в те годы испытали,
Не испытали лишь любви.

Она в метелях нас искала.
А мы, сражённые войной,
Как птицы падали на скалы
И крик наш бился над волной.

И наша молодость мужала
От юных радостей вдали.
Там женщин не было, чтоб жалость
К нам проявить они могли.

И многие ещё ни разу
Не целовали жарких губ.
А на немецкой лётной базе,
Мы знали, был особый клуб.

И среди нас ходили слухи,
Что там любви решён вопрос.
Со всей Европы были шлюхи,
Чтоб легче лётчикам жилось.

Однажды член Военсовета,
Седой со шрамом адмирал,
Для политической беседы
У самолётов нас собрал.

Он говорил, что наше дело - правое.
Мы победим.
И что в полку ребята смелые
И мы их скоро наградим.

А Колька Бокий, глядя нагло
В упор начальнику в глаза,
Вдруг рубанул: «У фрицев бабы,
А почему у нас нельзя?

Мы тоже гибнем молодые».
Но вдруг осёкся, замолчал,
Лишь ветер северной России
Его лихой вихор качал.

И мы глядели все с испугом,
Коря дружка за эту прыть,
А адмирал дал Кольке руку
И начал странно говорить:

«А что, идея! Одобряю!
Устроим вмиг публичный дом.
Вот только, братцы, я не знаю,
Где с вами девочек найдём?»

«Сестрёнка есть? - спросил он Кольку.
- А где живёт она? - В Чите.
- А мать жива? А лет ей сколько?»
Наш друг закрыл лицо в стыде.

И низко голову повесив,
«Простите…» тихо прошептал.
О как он был умён и честен -
Седой со шрамом адмирал.

Он юность знал, её стремленья,
Горенье, удаль, страсти власть,
Но знал и верность, и терпенье,
И поддержал - не дал упасть.

А женщин после мы узнали,
Уйдя с глухих полярных мест.
И свадьбы быстрые сыграли,
Их было тысячи, невест.

В хмельном кружились разговоре,
До третьих пили петухов,
Забыв, что в Баренцевом море -
Сто тысяч лучших женихов.

***
Кежун Бронислав Адольфович

ВАСИЛЬКИ

Под огнём, на берегу реки,
Залегли усталые стрелки.
Золотая рожь сверкала рядом,
А во ржи синели васильки.

И бойцы, уже не слыша гуда
И не ощущая духоты,
Словно на невиданное чудо,
Радостно смотрели на цветы.

Синевой небесной, нестерпимой
Полыхая, словно огоньки,
Как глаза детей, глаза любимых,
На бойцов глядели васильки.

Через миг, усталость пересилив,
Вновь пошла в атаку цепь стрелков,
Им казалось: то глядит Россия
Синими глазами васильков.

29 декабря 1943 г.

В этой статье мы вспомним этих людей, посмотрим через их стихи о Великой отечественной войне их глазами на события тех времен. Каждое стихотворение, каждая строчка оставит в вашей душе след, потому что эти строки выжжены войной и испытаниями, которые выпали на долю людей времен Великой отечественной войны.

ТРОЯНКЕР Раиса Львовна
(1909, Умань - 1945, Мурманск)

САМОМУ РОДНОМУ

Я не знаю, какого цвета
У тебя, дорогой, глаза.
Мне, наверно, тебя не встретить,
Ничего тебе не сказать.

Правда, знать бы хотелось очень
Кто ты: техник, стрелок, связист,
Может, ты быстрокрылый лётчик,
Может быть, ты морской радист?

Хорошо, если б эту записку -
Сухопутье или вода
Принесли к тебе, самому близкому,
Неразлучному навсегда.

Я не знаю, как это было:
Светлый госпиталь, лампы, ночь…
Врач сказал: «Иссякают силы,
Только кровь ему может помочь…»

И её принесли - дорогую,
Всемогущую, как любовь,
Утром взятую, нолевую,
Для тебя мною данную кровь.

И она потекла по жилам
И спасла тебя, золотой,
Пуля вражеская бессильна
Перед силой любви такой.

Стали алыми бледные губы,
Что хотели б назвать меня…
Кто я? Донор, товарищ Люба,
Очень много таких, как я.

Пусть я даже и не узнаю,
Как зовут тебя, дорогой,
Всё равно я тебе родная,
Всё равно - я всегда с тобой.

1942 г

Леонид Хаустов

ДВА СЕРДЦА

Суровый жребий лейтенанту выпал,
И, мучась, с прошлым оборвал он связь.
Он из войны, по сути дела, выполз,
На самодельных роликах катясь.

Своей жене не написал ни строчки.
А что писать? Всё ясно без того.
А дома в ожидании бессрочном
Она жила, не веря в смерть его.

Когда она, бывало, получала
На почте безымянный перевод,
То сердце лихорадочно стучало,
Что это — от него, что он — живёт.

И люди отыскать его сумели,
И вот к нему приехала она.
…Под ним стальные ролики блестели,
И сталью отливала седина.

Кусая губы, и смеясь и плача,
Она вбежала в горвоенкомат,
И снизу вверх — как быть могло иначе? —
Был устремлен его смятённый взгляд.

И женщина — судьбы святая милость,—
Ещё не веря счастью своему,
Безмолвно на колени опустилась
И на коленях двинулась к нему.

***

Михаил Дудин (1916 – 1993)
СОЛОВЬИ

О мёртвых мы поговорим потом.
Смерть на войне обычна и сурова.
И всё-таки мы воздух ловим ртом
При гибели товарищей. Ни слова

Не говорим. Не поднимая глаз,
В сырой земле выкапываем яму.
Мир груб и прост. Сердца сгорели. В нас
Остался только пепел, да упрямо
Обветренные скулы сведены.

Трёхсотпятидесятый день войны.
Ещё рассвет по листьям не дрожал,
И для острастки били пулемёты…
Вот это место. Здесь он умирал —
Товарищ мой из пулемётной роты.

Тут бесполезно было звать врачей,
Не дотянул бы он и до рассвета.
Он не нуждался в помощи ничьей.
Он умирал. И, понимая это,

Смотрел на нас, и молча ждал конца,
И как-то улыбался неумело.
Загар сначала отошёл с лица,
Потом оно, темнея, каменело.

***
Александр Артёмов
ЗНАМЯ

Уже остывает нагретый разрывами камень,
Уже затихает гремящий с утра ураган.
Последний бросок. Из последних окопов штыками
Бойцы выбивают и гонят с вершины врага.

Как мёртвые змеи, опутали сопку траншеи,
Бетонные гнёзда пологий усыпали скат,
И, вытянув к небу холодные длинные шеи,
Разбитые пушки угрюмо глядят на закат.

И встал командир на земле, отвоёванной нами,
Изрытой снарядами и опалённой огнём,
И крикнул ребятам: «Товарищи, нужно бы знамя!..»

Поднялся, шатаясь, с земли пулемётчик. На нём
Висели клочки гимнастёрки, пропитанной потом,
Обрызганной кровью. Он вынул спокойно платок,
Прижал его к ране, прожжённой свинцом пулемёта,
И вспыхнул на сопке невиданно яркий цветок.

Мы крепко к штыку привязали багровое знамя,
Оно заиграло, забилось на сильном ветру.
Обвёл пулемётчик друзей голубыми глазами
И тихо промолвил: «Я, может быть, нынче умру,

Но буду гордиться, уже ослабевший, усталый,
До вздоха последнего тем, что в бою не сробел,
Что кровь моя знаменем нашего мужества стала,
Что я умереть за отчизну достойно сумел…»

Над тёмной землёй и над каменной цепью дозорной,
Над хилым кустарником, скошенным градом свинца,
Горело звездой между скал высоты Заозёрной
Священное знамя, залитое кровью бойца.

<1939>
Владивосток

***

Леонид Хаустов (1920 – 1980)

СОЛНЦЕ ПОБЕДЫ

Утро девятого мая

В том, сорок пятом году.
Солнце, туманы сжигая,
Встало у нас на виду.

Шло оно в дальние дали,
В каждое глянув окно.
В каждой солдатской медали
Жарко сверкнуло оно.

Что же оно озарило? —
Рваные раны земли,
Братские наши могилы,
Горе у каждой семьи,

Битый кирпич над золою
Рядом с овином пустым…
Рад я, что помнить такое
Вам не дано, молодым.

Щедрые ваши рассветы,
Гордой любви торжество —
Всё это солнце Победы,
Всё это отблеск его!

Май 1972 года

Чем больше мы будем знать о Великой отечественной войне и людях, которые тогда жили, тем сильнее будет память поколений и желание сберечь мир, желание оставаться сильными и помогать друг другу. Пусть эта поэзия будет символом силы, воли и непрогибаемости людей, которые защищали тогда мир, в котором мы живем сегодня.

"Я вечности не приемлю,
 Зачем меня погребли?
 Мне так не хотелось в землю
 С родимой моей земли."

  Всеволод Багрицкий